К 75-летию Победы в Великой Отечественной войне
и 115-летию ростовского поэта В. К. Жака
… Бьют о берег отблески кровавые –
Тяжкий бой идёт над переправами,
Долгий бой за город мой родной …
В.К. Жак
Вениамин Константинович Жак (1905 – 1982) – один из старейших поэтов Дона. Автор около полусотни поэтических сборников для детей и взрослых, очерков и воспоминаний. Участник Великой Отечественной войны с 1941 года по 1945 год.
Начало войны
22 июня 1941 года. Воскресенье. Вениамин Константинович Жак с женой Марией Семеновной и детьми отправились за город, на Каменку. Приехали туда на троллейбусе, и пошли гулять по берегу реки. Вениамин Константинович отлучился по своим делам. Вернувшись через какое-то время, он сказал коротко и мрачно: «Мы идем домой … Война…».
И сразу же все вокруг изменилось. У ворот санатория при выходе стоял сторож с винтовкой. Троллейбусы не ходили. Домой возвращались пешком. На площади Рабочего городка народ слушал речь Молотова о вероломном нападении Германии. Выступление заканчивалось знаменитой фразой: «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!»…
Фото. В. Жак 1942 г.
Семья вернулась домой, и Жак сразу же побежал в Союз писателей. А тем временем принесли повестку, вызывавшую его в военкомат Кировского района. Вначале Жак был назначен пропагандистом мобилизационного пункта, который разместился в бывшем особняке Парамонова, на улице Суворова. Целыми днями он находился на призывном пункте, проводил беседы с мобилизованными. Позднее Жак был назначен политруком в эвакогоспиталь № 3240, который был сформирован в Ростове-на-Дону.
Удостоверение № 17. Предъявитель сего политрук Жак В.К. действительно является военнослужащим эвакогоспиталя №3240 и занимает должность пропагандиста. Подпись тов. — В. Жак. Продлено по 1 июля 1942 года. Продлено по 31.08.1942 года. Продлено по 1.10.1942 года.
В этом же госпитале политруком был и писатель Г.Ф. Шолохов-Синявский.
Каждый день по радио сообщали о продвижении фашистов вглубь страны. В Ростов и через Ростов шла огромная волна беженцев с Украины, Белоруссии…
9 октября 1941 года сообщили, что госпиталь эвакуируется. Был получен приказ об эвакуации города. Семья стала готовиться к отъезду. Сборы были спешные и трудные…
Вот и шинель подпоясана,
Вскинут солдатский мешок.
Шапки и варежек вязаных
Долго найти я не мог.
Сядем перед дорогою,
Глянем глаза в глаза…
Я на прощанье многое
Должен тебе сказать….
«Сядем перед дорогою»
В.К. Жак, 1941 г.
12 октября 1941 года Жак и его семья (жена Мария Семёновна, сын Сергей, приёмная дочь Лена и тёща Эсфирь Соломоновна) отправились в путь. Позднее в своем стихотворении Вениамин Константинович напишет:
В последний день движением знакомым
Я запер дверь, ключ положил в карман,
И не осталось адреса и дома,
Лишь черный Дон да мокрая корма …
«Дом»
В.К. Жак, 1941 г.
Эвакуация задерживалась. Только 15 октября с причала в Нахичевани госпиталь погрузился на баржу и поплыл вверх по Дону. На барже СТС №52 (санитарно-транспортное судно) с буксирами «Красный Дон», «Чапаев» плыли около двух недель в сторону Воронежа. Эвакогоспиталь принимал раненых и отправлял на лечение в госпитали городов по пути следования. На барже Жак читал уже написанную «Нашу марку», которая очень понравилась слушателям.
Из фронтовых записей В. Жака:
«Остановка под Воронежем в Калаче 1941 г. – 1942 г. Движение на барже по р. Дон, остановка в Бударино 25 ноября 1941 г. Далее 9 декабря 1941 г. прибыли в Поворино. 14 декабря 1941 г. прибыли в Пензу. 25 декабря 1941 г. возвращение в Поворино. Эшелон направляют в Куйбышев.
С 15 октября по 29 декабря 1941 года (76 дней) передвижение ЭГ-3240 из Ростова в Воронеж. За это время эшелон проплыл 520 км по Дону на барже «Саратов» от Ростова до Калача – станция Донская. Проехал по ЖД: Донская – Кинель – 1204 км; Кинель – Поворино – 766 км; Поворино – Воронеж – 250 км. Всего 2750 км. Наиболее медленным было продвижение на участке Донская – Бударино. В Бударино стояли около 11 суток.
Из Воронежа прибыли в Камышин на год (до 23 октября 1942 года)».
Итак, в конце октября 1941 года ЭГ-3240 причалил к Калачу, и началась разгрузка. В Калаче прожили с неделю в ожидании свободных товарных вагонов. 5 ноября 1941 года, наконец, подали порожняк.
В теплушке, где разместилась и семья Жака, ехали медсестры. Жак был назначен начальником вагона. Ехали почти 2 месяца. Бывало, что стояли на станциях по несколько часов, а иногда и несколько дней. Наконец, доехали до станции Кинель, что за Куйбышевом. В это время обстановка на фронте круто изменилась. Началось наступление под Москвой. Эшелон повернули и направили в Воронеж. Здесь госпиталь был развернут.
Перед самым Новым, 1942 годом, госпиталь разместили в одной из школ Воронежа в дальнем районе города, возле знаменитого завода «Коминтерн». Всю зиму город бомбили. В основном целились в промышленные объекты. Жаку при бомбежке полагалось бежать в госпиталь.
Свои впечатления от фашистских налётов поэт передал в стихотворении «После бомбёжки»:
Катился с неба вой фугасок,
Зенитки били, разъяряясь,
И стены,
потолки,
каркасы
Валились наземь – в кровь
и в грязь.
Рассвет. Отбой. А на земле
Еще дымит кирпич горячий…
И дети роются в золе,
Давно охрипшие от плача.
А первого июля 1942 года фашистские самолеты сбросили бомбы и на центр города. Был дан приказ: эвакуировать госпиталь по железной дороге. Во время пути бомбежки не прекращались. Поезд несколько раз менял направление. То ехали в сторону Рязани, затем оказались в Балашове и оттуда уже поехали в Камышин. Здесь остались, чтобы принять раненых. Проезжая через Мичуринск, видели вокруг множество сгоревших вагонов. Во время бомбежки по сигналу «Воздух!» все выскакивали из вагонов и бежали в лес. А по команде «По вагонам!» быстро занимали свои места. Через несколько дней приехали в Камышин. Здесь госпиталь пробыл до 23 октября 1942 года.
За время переезда по железной дороге начальство убедилось, что госпиталь, обремененный стариками и детьми, не может быть боевой единицей. Поэтому был отдан приказ: отправить семьи подальше в тыл. Здесь, в Камышине, Вениамин Жак расстался с семьёй.
ПИСЬМО ЛЮБИМОЙ
Я люблю тебя – и вот поэтому
Я романсу самому запетому
Верить с глупой нежностью готов.
Дни мои заполнены открытьями,
И глазами, радостно открытыми,
В мир гляжу, ищу не лгущих слов.
Разве без тебя бы я додумался,
Что заботой друга, мудрым умыслом,
Связаны привычные дела:
В ночь уходят мстители крылатые
Сбросить смерть на логово проклятое,
Чтобы ты, любовь моя, жила.
Горняки спустились в шахты тёмные,
Полымя всю ночь стоит над домнами,
Танки одеваются бронёй.
Бьют о берег отблески кровавые –
Тяжкий бой идёт над переправами,
Долгий бой за город мой родной.
Помню, раньше так клялись влюблённые:
Солнцем, небом, веточкой зелёною,
Соловьём, и розой, и луной.
Это жизнью, это счастьем кличется,
Но, чтоб счастью ты была владычица,
Присягаю клятвою иной.
Голодом клянусь я и блокадою,
Ленинграда яростной осадою,
Заревом домов твоих, Ростов!
Присягаю Сталинграда доблестью,
И тобой, Кубань, и каждой пропастью
Опалённых порохом хребтов!
Нежная моя, моя любимая!
Кровью завоюем, а не вымолим,
Наше счастье непоколебимое
С солнцем, с небом, с майской синевой!
Я люблю тебя, и вот поэтому
Этой тьмой клянусь, клянусь ракетою
В смертный час атаки фронтовой!
Семья была отправлена в Мелекесс и прожила там полтора года — до декабря 1943 г.
А Жак находился в это время в самом страшном месте, под Сталинградом. А позднее плавал на санитарном пароходе по Волге в должности замполита.
Из Камышина Вениамин Константинович прислал жене большое письмо, которое подводило итоги прожитых лет и могло оказаться прощальным.
Письмо с фронта август 1942 г. Камышин
9.08.1942
Ночь прошла спокойно, но день был горячий — отправляли много народа. Я устал, но очень хочется продолжить, если не закончить, письмо. Последние дни как-то располагают к ретроспективному взгляду на свою жизнь — хочется понять, что в ней до сих пор, было хорошо и что плохо. Прежде всего, хочется отметить, что жил я с увлечением и удовольствием. <…> В основном же я был исключительно, редко счастлив: занимался я любимым и, вероятно, не бесполезным делом.
У меня была чудесная семья — жена-друг и любимая, хороший умный сынишка, заёмная дочурка. Мы никогда не знали настоящей нужды.
Страна требовала от нас работы и ждала её, страна верила нам и верила в нас, — мы были её детьми, а не пасынками. И это никогда нельзя забыть.
Что останется после меня? Прежде всего: останется наша страна, в это я верю. Дни очень тяжелы. Я даже не знаю, как выдержит страна все эти удары, но убеждён, что выдержит. <…>
Что останется от меня лично? Останешься ты, а ты и я уже давно стали одним существом. <…> … никого, кроме тебя не любил, не люблю и не могу любить; … ты, для меня, по крайней мере, единственная и лучшая из всех женщин и из всех друзей, что ты единственный человек, с которым мне особенно легко и радостно жить, работать, и если надо — умереть.
Остается сынишка. Он очень похож на меня — даже своим паршивым характером…<…> Постарайся <…> так повлиять на Серёжку, чтоб он стал человеком, а не мальчишкой. <…>
Останутся разрозненные книжечки стихов. Они не делали литературной погоды и тем более не сделают теперь, но они были дневником, честным и искренним, и в них были подчас искорки таланта. Я, видимо, мог бы писать лучше, но разбрасывался и почти всегда не мог ухватиться за основное — в поэзии при всём своём профессионализме я оставался любителем, дилетантом. Книжки мои не войдут в историю литературы, но они могут пригодиться какому-нибудь историку как лирические мемуары.
Останутся мои воспитанники — бывшие деткоры, авторы, которых я редактировал. Вряд ли они с благодарностью вспомнят обо мне, но каждому я, не скупясь, отдавал свой мозг, своё сердце, и даже не подозревая этого подчас, они несут его в себе — кое-что я в них вложил… <…> в их творчестве есть крупица и моего труда.
Мне кажется, что я был
неплохим коммунистом, а ведь партия останется.
Если бы мне пришлось начинать жизнь с
самого начала, я, вероятно, пошёл бы учиться, нельзя быть только писателем. А в
творчестве я был бы значительно собранней и целеустремлённей. Сейчас я хорошо
знаю, что такое ненависть и что такое любовь, что надо любить и что ненавидеть.
Короче, имя моё сотрётся, но останется в короткой памяти немногих друзей, но крупицы и моей работы, творчества, сердца будут жить несравненно дольше меня.
11.08.1942
<…> 9-го я не успел закончить.
<…> Люблю тебя крепко, моя
единственная радость.
Будь добра и здорова.
И снова хочется мне закончить письмо
дорогими для меня словами Симонова:
Жди меня, и я вернусь — всем смертям
назло!
Кто не ждал меня, тот пусть скажет:
«Повезло!»
Целую тебя крепко-крепко.
Твой живой и здоровый Б.
Телеграмма, отправленная 29 декабря 1943 г.
Мелекесс, Луговая 13, Жак Куйбышева обл. – 11/171 – 18 – 29/12 № 1159
Целую. Поздравляю Новым годом. Верю сорок четвертый после Победы встретим всей семьей = Биня.
В составе эвакогоспиталя В.К. Жак участвовал в жестоких боях под Сталинградом (с 15 июля 1942 г. по октябрь 1942 г.). В сентябре 1942 года об этих страшных днях им было написано стихотворение «Гвардейцам полей».
Над Волгою марево, копоть и гарь,
И яростный ливень снарядов.
Узбек и москвич, сибиряк и волгарь
Закрыли пути к Сталинграду.
Жестокая битва за Волгу, за Дон
Кипит, не стихая неделями,
И каждый дыханьем ее опален,
И в битве не все уцелели мы!
Где вражеским танкам пробиться нельзя,
Стальная обрублена лапа, —
Там наши гвардейцы, там наши друзья
Лежат головою на запад.
Как будто в родимую землю вросли
В ярах и степи бездорожной.
Их можно убить, но с родимой земли
Заставить уйти — невозможно…
В конце 1942 года, после закрытия навигации, Жак остался в Куйбышеве. Здесь он получил новое назначение — в военно-строительную газету «Строитель Приволжья». В Куйбышеве Вениамин Константинович работал с декабря 1942 до лета 1943 года.
Фронтовое письмо, проверенное военной цензурой;
17 сентября 1943 г.
С июля 1943 г. по июнь 1944 г. Жак работал в дивизионной газете «Сталинец».
Летом 1943 года семья Жака получила сообщение о гибели под Ленинградом Мейера, брата Вениамина Константиновича. Жак посвятил памяти брата стихотворение с такими строчками:
Живую жизнь любил неутомимо
И за нее считал себя в ответе…
И смерть ему за это отомстила
Фашистской пулей в трудном сорок третьем…
До конца войны было еще далеко, но перелом уже произошел. Завершилась тяжелая Сталинградская битва, выиграна Курская. Уже не оставляли, а освобождали города. В ноябре 1943 года освободили Киев. Все это поднимало настроение и укрепляло надежду на скорый конец войны.
… Встал солдат, потому что стерпеть не мог!
Он не спрашивал, встанем ли я и ты?
Через смерть перепрыгнул в один прыжок-
И уже в бессмертье мостят мосты.
«Равнение на подвиг»; В.К. Жак
В декабре 1943 года Жака перевели в город Борисоглебск в дивизионную газету. Сюда переехала и семья. Жизнь оставалась полуголодной, а в отдельные периоды даже голодной. В первой половине января 1944 года у семьи Жака украли хлебные карточки. Остался только паек Вениамина Константиновича – 600 граммов в день. На четырех человек. Это была почти блокадная норма. Две-три недели дались очень трудно. Жак так заметно похудел, что его начальство обратило на это внимание. Вениамину Константиновичу выписали кусочек супового мяса и кислую капусту. Это произошло как раз перед 31 января — днем рождения Жака. Он был очень счастлив, что смог накормить семью.
Еще с лета 1943 года все чаще по радио стали объявлять об очередных освобожденных городах. И вот, наконец, наши войска перешли государственную границу. Это была большая радость для каждого советского человека.
Неожиданно Жаку пришел вызов из Москвы от какого-то высокого начальства. Но, когда Вениамин Константинович прибыл в столицу, там не смогли разобраться, кто и зачем его вызывал. Жака отослали в Воронеж, в штаб округа, где он получил назначение во фронтовую газету. Командование, однако, быстро разобралось, что Жак ввиду плохого зрения не годится для передовой, и послало его в резерв, в Липецк. Здесь Вениамин Константинович ожидал месяца два, пока его не назначили заместителем начальника клуба школы ночных летчиков в Мичуринске. На память о многочисленных переездах этого периода остались стихотворения «Прифронтовая тишина» (1944 год), «Белый сад» (1945 год).
Во время войны Жак много печатался в армейских и городских газетах. Занимался литературной работой: вёл фронтовой дневник, писал стихи, письма. Одновременно проводил политинформации, беседовал с фронтовыми товарищами, как мог, старался поднимать их боевой дух. Стихи Вениамина Жака печатались в «Пятигорской правде», в «Мичуринской правде», в «Строителе Приволжья», в «Волжской коммуне», в газетах Ставрополя и др.
Фронтовая поэзия Жака — своеобразная летопись военных лет. Она адресовалась людям, которые постоянно встречались со смертью и очень нуждались в сердечном и правдивом слове поэта:
Кто выживет, кто после дней войны
Увидит первый день, день мира, день Победы,
Пусть вспомнит тех, кто соединены
Годами юности! Пусть вспомнит те беседы….
« Голоса ушедших»
В.К. Жак, 1943 г
Из фронтовых записей В. Жака:
«Июль 1944 г. – сентябрь 1945 г. – Воронеж, Брянск, Липецк, Мичуринск».
Летом 1944 года семья Жака переехала в Мичуринск. Здесь до конца войны Жак был заместителем начальника клуба школы ночных летчиков. Вениамин Константинович работал в клубе с увлечением, старался разнообразить программу. Много писал. Именно тогда была написана поэма о летчиках «Обычный случай» (1944 год) с такой концовкой:
Пускай судьба другими вертит,
А этим не сгореть в огне.
Сильней судьбы, сильнее смерти
Такая дружба на войне! …
Эту поэму Жак с некоторыми сокращениями с успехом читал на выступлениях в клубе.
Клуб школы ночных летчиков стал местом притяжения для местной молодежи. Здесь были кино и самодеятельность. Жак написал и поставил скетч о стремлении эвакуированных людей вернуться в родные места. Чем ближе был конец войны, тем сильнее тянуло всех домой.
А война стремительно шла к победному концу. Взятие Берлина, о котором было объявлено на вечере в клубе, вызвало взрыв радости. Теперь уже не было никакого сомнения: это окончательная и полная Победа! Люди ликовали и в Москве и в каждом городе страны. И вспоминали погибших родных, близких, друзей. Под Ленинградом погиб Мейер, брат Жака. Под Вязьмой попала в окружение и пала смертью храбрых редакция фронтовой газеты «К победе»: Г. Кац, Г. Гридов, А. Бусыгин, М. Штительман. Редактор «Ленинских внучат», писатель Полиен Яковлев, был расстрелян фашистами. Погибли Женя Безбородов и Лена Ширман.
16 мая 1945 года Вениамину Константиновичу была выдана справка
СПРАВКА
Выдана т. Жаку Вениамину Константиновичу в том, что он в составе эвакогоспиталя 3240 Сталинградского и Донского фронта с 15 июля 1942 года по октябрь 1942 года участвовал в обороне г. Сталинграда и имеет право на получение медали «За оборону Сталинграда», каковую он в госпитале не получил в связи с переводом в другую часть. /Эндер/
Приближался момент возвращения в Ростов. Жака вызвали на медкомиссию. И изумились, как он мог попасть на фронт с таким плохим зрением! В октябре 1945 года Жака демобилизовали по состоянию здоровья в связи со значительной потерей зрения.
СПРАВКА
Ст. лейтенант Жак Вениамин Константинович по освидетельствовании мичуринской военно-врачебной комиссии признан негодным с исключением с учета по ст. 98г гр. III приказ НКО №336 от 1942 г.
Диагноз: Значительное понижение остроты зрения на оба глаза вследствие близорукости.
6.10.1945 года.
Семья Жака с нетерпением ждала возвращения в Ростов. Доходила информация, что в родной город уже возвратились близкие люди, налаживалась мирная жизнь. Наконец, был получен приказ о расформировании госпиталя. Жак дождался демобилизации.
Из воспоминаний Марии Семеновны Жак:
« … Приехали мы домой, в Ростов, кажется, девятого октября 1945 г., через четыре года разлуки с ним. Поезд пришел поздно вечером, и город сразу поразил нас сгоревшим вокзалом. За эти годы мы много читали об опустошенных городах, много видели фотографий в газетах и киножурналах. Но когда мы шли по ул. Энгельса (трамваи и троллейбусы не ходили после большого недавнего пожара в депо — мы об этом уже знали из газет и дорожных разговоров) и видели обгоревшие остовы с провалами окон таких знакомых зданий, — это было так тяжело, что я плакала чуть ли не всю дорогу. А главная улица пострадала особенно сильно как раз в привокзальной части и почти до нашего дома. Сгорел и новый театр, которым мы так гордились, но это мы увидели позже…»
…Я понимаю: это длится сон
И, споря с беспощадною судьбою,
Звонит мой друг, пробиться хочет он,
Навек не возвратившийся из боя.
Как трудно там, как одиноко там,
Где ни одна звезда ему не светит!
Он не пройдёт по взорванным
мостам
Сквозь поросль юную десятилетий…
Продлись мой трудный долгожданный сон,
Ушедшие, опять к живым вернитесь!
Звони, звони, упрямый телефон,
Друзья – однополчане, дозвонитесь!
« Ночные звонки» В.К. Жак
За заслуги в годы Великой отечественной войны Вениамин Жак был награжден:
медалью «За победу над Германией»;
медалью «20 лет Победы»;
медалью «50 лет Вооруженных Сил»;
знаком «25 лет Победы»;
медалью «За оборону Сталинграда» (при жизни В.К. Жака не была получена).
Долгие годы в семье Жака хранилась справка о том, что Вениамин Константинович участвовал в обороне Сталинграда и имеет право на получение медали. И только 23 февраля 2018 года в Областном военкомате внучке Екатерине Сергеевне Жак была вручена награда Вениамина Константиновича — медаль «За оборону Сталинграда» (удостоверение).
В стихотворении «Сквозь годов бурелом», написанном в 1942 году, Вениамин Константинович Жак через годы обращается к молодому поколению:
Дети наших детей!
Наших правнуков внучки и внуки!
Оглянитесь на нас сквозь жестоких годов бурелом!
Лист вот этой газеты
возьмите с волнением в руки,
И сегодняшней битвы
сквозь годы докатится гром.
С полустёршихся строк,
из почти что слепых фотоснимков
Встанет день,
опаленный немецких орудий огнем.
День с гранатой в руке,
с боевой трехлинейкой в обнимку,
День, в котором мы,
прадеды ваши,
живем!
Использованные источники:
1. Виртуальный музей Вениамина Константиновича Жака [Электронный ресурс] https://vk.com/club97203287
2. Жак, В. Ночные звонки: стихи и воспоминания. /В. Жак, сост. С. В. Жак. — Таганрог: Издательство Ю. Кучмы, 2004
3. Жак, В. После бомбёжки: стихотворение. — Вениамин Жак // Священная война: сб./Сост. С. Наровчатов, Я. Хелемский. – Москва: Художественная литература, 1966 . – 816 с. – С. 229;
4. Жак, М. С. Я помню. [Текст] / М. С. Жак // Ковчег . — 2002 . — № 2.
5. Вениамин Жак: Что останется после меня? – Кто главный. Ростов [Электронный ресурс]
https://kg-rostov.ru/premiere/veniamin-zhak-chto-ostanetsya-posle-menya/?clear_cache=Y
6. Попова А. Истоки современной ростовской поэзии. Экскурс в прошлое. – Донской писатель. – 2011. — №4. – с.1
7. Материалы
из Государственного архива Ростовской области.
